[AVA]http://s1.uploads.ru/t/szpSG.jpg[/AVA]
Несколько часов назад Скуало, оставив Занзаса в окружении Хранителей Девятого и варийцев, чертыхаясь и матерясь, поехал в штаб-квартиру. Он на всей скорости влетел в кабинет, желая как можно быстрее расправиться со всеми делами, однако пришлось засесть с ними надолго.  Сейчас, когда Хранители Одиннадцатого должны быть постоянно при Занзасе, они в качестве офицеров Варии уже не могли выполнять свои миссии, некоторые из которых имели важное значение как для Вонголы, так и для их покровителей. Супербиа и сам не хотел вспоминать про дела и обязанности отряда, но после звонка «того самого человека» из парламента (чего на его памяти не было никогда, обычно «он» связывался с ними и передавал заказы через посредников) пришлось скрепя сердце задать Занзасу вопрос о том, кто будет управлять Варией. Мечник и так прекрасно понимал, каким будет ответ Босса, другой кандидатуры просто не было, но не желал этого. Власть Скуало никогда не была нужна, он всегда предпочитал свободу и независимость, однако судьба вечно решала все за него, лишая выбора и заставляя выполнять то, к чему душа не лежала, но приходилось делать, стиснув зубы.
По дороге он уже продумал план действий, разделив дела в зависимости от степени их важности, и первый звонок, который он сделал, выйдя из машины, был адресован его ученику и наследнику, Ямамото Такеши, после чего мечник раздал указания и поспешил наверх. Акула знала, что японский Дождь приедет не скоро, надеясь, что сможет к тому времени закончить с документами, но время шло, а их стопка за это время не сильно уменьшилась.  К тому же, всё казалось нереальным и сумасшедшим – не прошло и суток с тех пор, как в этом самом кабинете они с Занзасом сидели, проверяя в очередной раз позиции офицерского состава и план здания, в котором планировалось провести встречу глав самых влиятельных мафиозных семей, а сегодня он уже глава Варии, а Занзас – Одиннадцатый.
Бывший капитан с раздражением, нервно поглядывал на часы, в конце концов, не выдержал, вскочил со своего места, быстрыми шагами меряя расстояние в кабинете, хмурясь и думая о том, что произошло. В первый раз он получил в свои руки Варию по указанию проклятого Тимотео после инцидента с Колыбелью, попав под пресс и нацепив ошейник на долгих восемь лет, после возвращения Занзаса и Конфликта Колец стало гораздо проще и легче, как в плане свободы действий, так и в разделении власти, которая теперь не давила тяжким грузом на плечи. А сейчас при всем том, что Вария стала для него настоящим домом и делом жизни, он не хотел здесь быть, потому что его место было рядом с Занзасом, который как никогда нуждался в защите и поддержке.
Скуало сдвинул брови, белые волосы, то и дело взметаясь за спиной, на резких разворотах хлестали по лицу, но он не обращал на это внимание. Перед глазами вставало лицо мрачного, замкнутого, непривычного Занзаса. Таким он точно никогда его не видел. Ощущение беспокойства нарастало все сильнее. Супербиа до конца не понимал, что именно Занзас чувствует, но знал, что в отношении с Тимотео у него была ужасающая двойственность – всепоглощающая ненависть… и привязанность? Надежда? Какая-то детская любовь, из тех, что только делает больнее? Мечник был уверен в одном – радости от смерти Девятого у него, несмотря на все, что по его воли им всем пришлось пережить, не было. И сам он не понимал, какие чувства испытывает. Да, он ненавидел и презирал Тимотео, но осознавал, что тот, разыграв свою комбинацию, все-таки оставил их всех в покое, сохранил жизни и контроль над ними… И все равно ублюдок и мразь! Но что будет теперь?
Стук застал его у стола, мечник сразу понял, кто за дверью – эта чертова японская деликатность. Развернувшись, он остановился и устремил на него пристальный взгляд, всматриваясь, не мигая,  ему в лицо, пытаясь понять по глазам состояние Такеши, которого изучил уже достаточно хорошо. Что такое жизнь Хранителя без своего Босса – Скуало знал прекрасно, испытав на собственной шкуре. Он не хотел никогда для Ямамото такой участи, особенно сейчас, когда все, казалось бы, улеглось и успокоилось. Губы Скуало нервно дернулись от этой его неискоренимой дурацкой японской привычки оповещения, но в тоже время и как-то… стало спокойнее: идиот, и не меняется. Может, оно и к лучшему. «Да, пацан, ты дома…» –  пронеслось у него в голове.
– Врооой! Собрался тут поселиться? – хмыкнул он, криво усмехнувшись, но специально ответил именно так, чтобы увидеть его настоящую реакцию.  Если пацан согласится на его предложение, то Скуало не видел никаких препятствий к тому, чтобы тот поселился в штабе. Не торчать же ему в гостинице  все это время.
Услышав следующий вопрос, Скуало приподнял брови. Вот как. Значит, Ямамото ничего не знал про Девятого и Занзаса, иначе спросил бы совсем другое. Тянуть в сложной ситуации неизвестно что и куда он не любил, тем более что пацан имеет право знать. Он кивнул ему на одно из кресел, а сам на время замер у стола.
– Сегодня днём умер Девятый от сердечного приступа… Занзас в главной резиденции Вонголы, – он замолчал, на лице свело мышцы, нервно дернулся уголок рта, через некоторое время Скуало продолжил, - Он теперь Одиннадцатый. – Альянс, не оправившись еще после вчерашнего потрясения с Савадой, не стал оказывать сопротивление, признав его власть. Оно и понятно, не Йемитсу становится новой главой после «особых заслуг» сына перед «родиной». Да и что скрывать – большинство в Альянсе было на стороне Занзаса, природного сицилийца, пусть и не имеющего вонгольской крови, но в тоже время обладающий огромной силой. – А Вария перешла под моё управление, – кратко ввел Супербиа в курс дела. Пока и этой информации будет достаточно. Такеши должен осознать её и принять.

[AVA]http://s1.uploads.ru/t/szpSG.jpg[/AVA]

Скуало догадывался, о чем может подумать Ямамото, услышав его слова. Вывод напрашивался сам собой. Всего лишь простая логическая задачка, для решения которой не нужно быть гением. Всего лишь нужно установить самого заинтересованного во власти над Вонголой. Занзас. Сразу все стрелки указывали на него.  С учетом всех уже прозвучавших слов, со стороны и казалось, что варийцы своего добились, разделив власть над сильнейшей Семьей и отрядом независимых убийц. На губах Скуало промелькнула горькая усмешка. Вария точно не была его платой за верность и преданность, скорее наказанием и грузом ответственности. Но кого интересовало его собственное отношение ко всему этому? Формально он сейчас вознесся над остальными офицерами и получил в свои руки как власть и деньги, так и связи. Как же все это ему не нравилось… Ощущение, что ими играют, росло и укреплялось с каждым часом. Словно он потерял контроль над своей жизнью, вынужденный действовать по чьей-то указке, как марионетка на ниточках. Противно, неприятно, через силу, но деваться некуда.
Самое главное, что беспокоило акулу сейчас – что все-таки думает Такеши?  Или он все-таки поверит ему, как доверял раньше так, как может только он – полностью, открыто и искренне - или сочтет слова варийца обманом… Супербиа понимал, что младшему Дождю нужно время прийти в себя. Пока тот застыл в кресле, обдумывая его слова, он машинально потянулся к одному из документов, раскрыл его, но так и не смог вчитаться, забывая к концу строчки о том, с чего она начиналась: слишком был напряжен, слишком было не до всей этой рабочей фигни.
Он отшвырнул папку подальше на стол и скрестил руки на груди, кинув еще один внимательный взгляд на молодого мужчину. Если бы он был уверен, что градус в их ситуации мог бы быть помощником, то давно бы предложил ему выпить. Тем более что в кабинете Занзаса никогда не было проблем с высококачественным алкоголем. Вот только сомневался, что туман в голове поможет им разобраться в произошедшем. Сам мечник всегда в критических ситуациях предпочитал сохранять трезвую голову. Правда, днем, когда они с возвращались в поместье, сопроводив тело Тимотео в морг, Занзас резко затормозил на одном из поворотов, съехал на пляж и вышел покурить. Скуало, последовав за ним, молча протянул руку к Боссу, требуя поделиться сигаретой. После чего, прикурив, отошел в сторону, к морю, чтобы не мешать Занзасу, и выкурил её в несколько затяжек. Мерзкий вкус дыма, клубящегося на выдохе белыми струями, все равно не мог перебить тошнотворность ситуации, но как-то странно успокаивал и прояснял мысли. В полном молчании, таком же весомом, как и сейчас, они продолжили свой путь…
Наконец, Такеши разобрался в себе и смог сформулировать хоть что-то. Скуало знал, как быстро чертов бейсболист реагирует в критической ситуации, когда на кону его жизнь, но понимал, что все, что касалось сферы личного било по нему с нереальной силой. У Ямамото еще не было той защиты от боли и страданий, которые приобрели все они. Десятым всегда удавалось переломить ситуацию в свою пользу и выжить, а теперь… Что будет дальше? Неужели удача отвернулась от них?
– Врооой… пацан, я же сказал – что-то с сердцем. Остановка, приступ… Чёрт его разберет… я не знаю еще результатов вскрытия, – он поморщился, не желая думать о том, что его самого в любой момент может постигнуть та же участь.  Что ж, оказывается у проклятого Тимотео и сердце было, и даже сдох от него, но вопрос – не помогли ли ему – оставался по-прежнему открытым. Но Вария так никогда не действовала. Хитроумные яды, комбинации и прочие методы тихого убийства были не их стезей. – Наверное, туда же, куда смотрели Хранители Десятого? – немного резковато спросил он,  понимая, что если Ямамото вправе задавать такой вопрос, то и он тоже. Супербиа абсолютно не понимал причин, которые привели Саваду в тюрьму. У всех бывают косяки, но меньше всего Скуало хотел допустить такое в отношении Занзаса, беспокоясь о нем все сильнее, сдерживаясь, чтобы не позвонить в главное поместье Вонголы.
– Врой… Я знаю, о чем ты думаешь, – спокойно сказал он, смотря пронзительно ему в глаза. – Можешь спрашивать. 

[AVA]http://s1.uploads.ru/t/szpSG.jpg[/AVA]
Атмосфера в этом кабинете, видавшем многое, вновь стала напряженной. Такеши ему не верил, и Скуало это чувствовал. Он знал его очень хорошо, но не собирался давить, убеждать – пусть сам разберется, что ему действительно нужно. Сейчас он слишком растерян и потерян, как забытая ребенком игрушка. Услышав его твердое желание увидеть результаты вскрытия (сколько еще потребуют их посмотреть?!), Супербиа кивнул и без всяких увиливаний согласился: – Врооой! Конечно.
Им самим хотелось разобраться в случившемся. Помогли Тимотео отправиться на тот свет или нет – никто не знал. Но, конечно, версий уже наплодилось достаточно, и самым виноватым в большинстве выступал Занзас. Скуало раздраженно дернул плечом. Для него вариантов не было. Он знал точно, кто не причастен в смерти Девятого. Потому что знал и  видел лицо бывшего Босса Варии в тот момент, когда тот узнал о случившемся. Скуало нахмурился, заметив реакцию Ямамото. Да, он как всегда резок и жесток, но не видел смысла во всех методах смягчения, увиливания и прочих уловок. Как и в угрызениях совести, в которое сразу же кинулся младший мечник. Ему это было так знакомо… После Колыбели Скуало тоже себя загрыз, постоянно винив собственную слабость, бесполезность и никчемность. – И он. Савада не беспомощный ребенок, за которым постоянно нужно следить.
Глаза у Скуало хищно сузились. Такеши не был похож на себя обычного. Он впервые, получив разрешение (что бывало не так уж часто), не воспользовался этим правом. Обычно всё было с точностью наоборот. Это старший мечник резко обрывал те разговоры, которые ему не нравились. С одной стороны хотелось дать подзатыльник, чтобы не упрямствовал, с другой –  понимал, что для Ямамото это дело принципа. Ему нужны другие доказательства. Не словом. Делом. Вот же ситуация! Не думал, что их отношения могут стать настолько сложными. Хотя, не исключал, что если интересы Савады и Занзаса пересекутся, они останутся по разные стороны баррикад… Услышав про выпивку, Скуало не смог удержаться.
– Врой! Не наглей! – одернул он его.  Будь бы другая ситуация – сразу бы вмазал Такеши, чтобы даже не смел при нем заикаться про выпивку. Но сейчас пришлось разрешить. Правда, с ограничениями. – Можешь налить себе, но не советую увлекаться. Компанию не составлю. И спать останешься в Варии, – отрезал он категорично. Черта с два он его куда отпустит в таком состоянии. Не хватало еще, чтобы Такеши прихлопнули, пользуясь моментом. Так что пусть делает свой свободный выбор. Если Ямамото считает, что ему не повредит выпивка – что ж, его право. Пацан уже давно стал совершеннолетним, и читать нотации о том, как нужно жить, Скуало не собирался. Сам бы он, может, в такой ситуации и выпил, но с алкоголем они уже много лет были «шапочными знакомыми». Причина проста: пересаженное сердце не терпело спиртное. И если срезать чрезмерные физические нагрузки на него мечник не мог, то отказаться от спиртного – запросто.
Постепенно становилось понятно, что Такеши его неопределенность, подвешенность состояния беспокоили не меньше, чем вся ситуация в целом. Скуало заметил, как тот вцепился в свое кольцо Дождя. То самое, половинка которого когда-то висела на его шее, и которую мальчишка в шлепках смог выиграть в их поединке.
– Кольцо Савады у Занзаса. Только она ему нахрен не сдалось, как и мне твое, – рыкнул он, не желая особо распространяться на эту тему. Все и так знали, в чем была причина. –  И щенок  твой с ласточкой тоже! Если ты не забыл, у нас свои кольца. Они созданы специально для нас, - отрезал он и поднял на уровень его глаз сжатую в кулак правую руку на среднем пальце которой было Варийское кольцо Дождя, таящее в себе белую Акулу. Пусть не такое мощное, как Кольца-наследие Примо, но тем не менее, сильные, с историей. Скуало усмехнулся: Маммон оплатил их создание пять лет назад, а Лусс, воодушевленный как никогда, тогда с ума свел всех, разрабатывая дизайн. – Так что выдохни и передай это остальным Десятым. – Он широко усмехнулся. –  Врой! Пацан, ты что, еще не понял?! – прикрикнул он, – Вы в мафии. Вас никто никуда не отпустит. Не для того они столько сил и времени, и нервов все угрохали в этих малолеток, чтобы вырастить из них настоящих воинов. И ведь получились! И законы в мафии, которые не им менять, гласили только одно – из мафии не уходят. Только выносят. Вперед ногами.
– Врой! – последняя реплика Ямамото воодушевила Скуало,  – Слова истинного Хранителя! Я поступил бы также… – он подошел, оперся на подлокотники его кресла, одобрительно смотря в карие глаза немигающим акульим взглядом. – Действуй. Это твой долг Хранителя. Подлокотник жалобно скрипнул, мечник выпрямился, длинные волосы колыхнулись. Скуало смотрел на него еще некоторое время.
– Я не хочу, чтобы Занзас последовал за Савадой и Тимотео. Так что мое место ни черта не здесь, а там. Это мой долг Хранителя,  – он отошел к столу, к чертовым стопкам документов и папок, он никогда не рассказывал Такеши обо всех тонкостях их политики и игры. Нахмурившись, он кинул взгляд туда, где были неотложные дела. – Но Варией Дон Вонголы управлять не может. Мне нужна твоя помощь. А взамен я обещаю тебе все возможное содействие в твоих поисках.

[AVA]http://s1.uploads.ru/t/szpSG.jpg[/AVA]
Скуало не спускал с пацана взгляда, когда тот хозяйничал с его разрешения в баре. На губах мечника появилась кривая усмешка: видел бы это Занзас, приложил бы обоих о край стола. В лучшем случае. В худшем от них бы осталась только горка пепла. Он не знал, какие именно эмоции питает Босс к его ученику, и как относится к тому, что его правая рука иногда ради тренировок с японцем мог сменить планы и исчезнуть без предупреждения, но подозревал, что особо теплых чувств тот не испытывал. После возвращения Скуало обратно в Варию из подобных «загулов», тот обычно молчал, смотря пристальным прожигающим взглядом. Словно проверял, его ли Акула вернулась или нет. Занзас прекрасно понимал, как для него это нужно и важно. Передать Такеши опыт. Не позволить загубить такой талант. Уберечь от гибели и ошибок. Шрам на лице мальчишки вызывал у варийского Дождя глухое раздражение: если бы не великолепная реакция, валялся бы тот с разрубленной башкой, и столько лет тренировок коту под хвост. А сколько нервов и сил Супербиа потратил на то, что бы оттащить щенка от гребаного бейсбола! И все равно, как понимал, было без толку. Порой хотелось взять биту и отходить его так, чтобы навсегда забыл о том, что такое мяч, и думал только о мечах…
Скуало, несмотря на заявления о том, что будет единственным, кто одолеет стиль Шигуре Соен Рю, никогда не хотел противостояния с Такеши, который стал для него учеником, и младшим товарищем. Он понимал, что тот имеет права ему не верить. Чёрт возьми! Если бы вчера встреча на высшем уровне глав семейств прошла по намеченному, сегодня они бы как всегда встретились и устроили отличный поединок, чтобы посмотреть, кто чего достиг за это время. Ямамото уже не был тем наивным пацаном, с которым он столкнулся семь лет назад, но все равно ему предстояло еще многому научиться. Скуало, ревниво отслеживая его путь, старался максимально передать своему наследнику (желал ли он этого или нет) весь свой опыт и навыки. Последний раз они сталкивались на одной из общих миссий Вонголы и Варии несколько месяцев назад, но тогда им было точно не до тренировки: погода была ужасная, промедлили бы – и застряли бы надолго на время тропического шторма. А теперь все усложнилось в разы. Просто съездить кулаком в челюсть уже не поможет.
Итальянец немного успокоился, услышав его согласие. Раньше он никогда не оставлял его в штабе, но Вария – надежное и охраняемое место. Конечно, не такое, как главная резиденция Вонголы, где сейчас сконцентрировалось столько сильных носителей пламени, но Ямамото сможет тут отдохнуть, выспаться и прийти в себя. Благо, что в офицерском крыле достаточно комнат. Не забыть бы выдать распоряжение о том, чтобы подготовили еще одну. В крайнем случае, отправит его в свою. Ночевать в Варии он все равно не планировал, собираясь сорваться сразу же, как закончит с документами, к Боссу.
Ямамото отошел к окну, напомнив ему чем-то Занзаса после Конфликта Колец. То ли усталостью, которая была в каждом жесте и позе, то ли медленно покачивающийся тумблер с виски в его руке навевал такие воспоминания…
У Скуало нервно дернулась бровь, когда он в очередной раз услышал от пацана слово «игра». О, мадонна! Ну за что все это! Сколько раз Такеши произносил – столько раз Супербиа всегда и бесился, зверея. После слов о бейсболе – это было нелюбимое слово старшего Дождя. Впрочем, часто эта «волшебная» связка в своей убийственной силе работала вместе, доводя до белого каления. Вот только обычно вместо того, чтобы заткнуться, младший мечник веселился еще больше. Придурка кусок… Он вздохнул, сел на стол и провел правой рукой по лицу. Сегодня действительно был особый день. Только глухое раздражение всколыхнулось внутри и сразу затихло. Если Ямамото вспомнил про свои чертовы игрушки, то, значит, стал приходить в себя. Пусть сейчас не был видно, какое именно у японца было лицо, но чувствовалось, что тому стало лучше. Правда, ждать веселого, рассыпающегося колокольчиком смеха, не было смысла. Скуало и не ждал. Время – оно лечит.
Он сам тоже не был в мафии изначально. Но его путь привел его, молодого, дикого и сумасшедшего в Вонголу, которую он никогда не признавал, не понимая до конца тех, кто родился в теневом мире и впитал все законы с молоком матери. И все-таки уйти из мафии он больше не мог. Не имел ни возможности, ни права, ни желания.
– Врой… Из мафии выход только один – смерть.  Это ни хрена не игра, – отрезал Скуало. На этот раз спокойно, без раздражения и одергивания.
Вопроса он не ожидал. Тот прозвучал наивно, странно. Такеши не мог не понимать, что Вария – это прежде всего отряд наёмных убийц и Скуало ему неоднократно говорил о том, что уже давно является одним из топ-киллеров. Не цветочки же они высаживают все это время! А лишают людей жизни. За деньги.
– Убить. Быстро, чётко и максимально незаметно, – просто, даже буднично ответил Скуало. Для него это давно стало «работой», он научился абстрагироваться и не видеть в жертвах людей, полных эмоции, желаний, амбиции и стремлений. То, что у них есть семья, дорогие и близкие люди, друзья – отходило на задний план. Просто цель. Да, Ямамото к такому не привык. Защитник семьи, привыкший сталкиваться лицом к лицу с достойным противником. Заказное убийство меньше всего походило на благородное искусство сражения. Так что если Такеши не согласится, что ж… придется ему самому идти на эту миссию.  Пусть решает сам. Его право.

[AVA]http://s1.uploads.ru/t/szpSG.jpg[/AVA]
Выбор, как неизбежность, постоянно возникает перед человеком на протяжении всей его жизни. Проявляясь с мелочей, он сплетает сложный узор, формируя дни, месяцы, года, точно также, как из отдельных волокон создается прочный канат. Колеблющиеся весы, две пилюли разного цвета, перекресток… А после уже ничего не изменить. А иногда выбор всего лишь иллюзия, а на самом деле его нет, и приходится становиться марионеткой обстоятельств, выжидая момента, когда можно обрезать надоевшие ниточки. Отдать себя на волю течению времени, утонуть в водовороте и смериться с предначертанным? Никогда! Это не путь воина, привыкшего смотреть в лицо всем неприятностям, ужасам и превратностям судьбы.
Пусть Скуало зачастую делал выбор, очертя голову, особенно не раздумывая, доверяя своему чутью, интуиции и опыту, но и знал, что такое – не иметь его. Поэтому он не собирался давить на своего ученика, требовать от него поступиться своими принципами и менять мировоззрение. Даже скрепя зубами по поводу чертового бейсбола, не упуская случая, чтобы пройтись по этой проклятой, доводящей до бешенства игре, желая твердо поставить японца на путь меча, Супербиа никогда не принимал по-настоящему жёстких мер. Такеши был другим. Перед мысленным взором возникли стилизованные японские карпы, которые он видел на празднике в честь мальчиков, почитаемые за то, что они плывут против течения, ища свой путь. Страна восходящего солнца, несмотря на то, сколько вариец провел там времени, всё равно оставалась загадкой, тайной за семью печатями. Она вызывала уважение, как и искусство кендзюцу, диктующие свои понятия о чести и достоинстве.
К отказу Такеши Скуало был готов. Отрицательный ответ точно бы не вызвал у него приступа гнева или взрыва негодования. Да, проблем будет больше, но неразрешимых среди них точно не было. Однако Акула понимал, что взвесив все за и против, чаша выбора «пацана» склонялась в сторону согласия.
– Без напарника, – разъяснил Супербиа таким тоном, каким обычно обсуждал с остальными будущие миссии. Мужчина посмотрел на выпрямленную спину японца, на постепенно опустошающийся стакан, зажатый в его руке. Ему все это не нравилось.  Не хотелось видеть его таким. И итальянец очень надеялся, что не придется обращаться в дальнейшем к ученику с подобными заданиями, но будет ли миссия разовой или придется постоянно прибегать в его помощи, он не мог знать. – Но если ты считаешь, что тебе кто-то нужен, то вперёд!
Это был не намек, а прямая отсылка. Зная, что Ямамото не особо знаком с остальным офицерами и рядовыми Варии, он понимал, что он вряд ли выберет кого-то из них. Если тот и сочтет, что один не справится, то обратится к тем, с кем сражался много лет плечом к плечу: Десятому поколению. Не такой уж плохой расклад, если те примут участие. Даже очень полезный для обеих сторон. Сам Супербиа предпочитал одиночные миссии, когда была такая возможность. Полагаться только на свою силу, спокойно просчитать все ходы и нанести один точный и смертоносный удар – таким были его обычные действия, но далеко не всегда. Иногда приходилось долго выслеживать свою жертву, как иной хищник выслеживает желанную добычу, или же мириться с заскоками своего напарника, которого хотелось разрезать на части даже сильнее, чем «цель».
– Хорошо, – кивнул он, успокоившись, принимая его согласие. Завтра Варийский Дождь будет там, где должен быть: в резиденции Вонголы. Всё постепенно становилось на свои места и приобретало чёткие очертания.
Цель – очередной залетный киллер, возможно, из той же группировки, что и будущая жертва Бельфегора, но точных данных не было. Скуало, повернувшись, внимательно осмотрел стол, на котором сидел. Насколько он помнил, где-то в одной из правых стопок в тёмном пакете была его собственная миссия, которую теперь он передавал своему ученику. Он наугад вытащил один из них.  Однако заказ был не тот. «Чёрт возьми! Опять какая-то хрень?!!» – первая мысль, которая мелькнула в голове, когда он заметил свою фотографию, сделанную несколько лет назад для нового личного дела. Он терпеть не мог все эти формальности, но и без них нельзя было обойтись. Выглядел Скуало на ней напряженно, словно у него как минимум свело челюсть, а вместо фотографа перед ним было дуло винтовки. С плотно сжатыми губами, зверским взглядом  и убранными назад длинными волосами он совсем не был похож на себя. Правда, он честно пытался придать своей выразительной мимике самое нейтральное выражение. Не-вышло-ни-хрена. Машинально вчитавшись, он распахнул глаза. Он некоторое время вглядывался в написанное. Чёрное по белому. Ровные, равнодушные строчки на бумаге. Заказ. На убийство капитана итальянской армии Скуало Супербиа. И сумма с нулями.
– ВРООЙ! – провопил Скуало, вскакивая со своего места и смотря на лист, который сжимал в своей правой руке, как на гремучую змею, которую поймал совершенно случайно в джунглях, потянувшись за палкой.  Мужчина разразился тирадой на нескольких языках. Разобрать можно было только несколько не самых замысловатых проклятий и обещаний мучительной смерти.